Меню сайта
Истории
Выдуманные истории [13]
Cтрашилки [1]
Легенды [2]
Ужасающие факты [1]
Вход на сайт
Поиск
Наш опрос
Оцените мой сайт
Результаты | Архив опросов
Всего ответов: 14
Статистика
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Понедельник, 06.05.2024, 17:10

Страшные истории


Приветствую Вас Гость
Истории
Главная » Статьи » Выдуманные истории [ Добавить статью ]
Грязный Глава 6
Вот так я и оказался здесь, в одиночной, к счастью палате. Хотя я, вроде как и псих, но мне разрешают вести дневник. В него я записываю все, что случилось за день, и всякие интересности-веселости. В общем, кого я обманываю – не так уж тут и весело. Не знаю, сколько я еще тут пробуду – наверно, пока не настанут морозы. Уж тогда, Грязный точно не сможет докучать мне, своей совершенно ненужной активностью. И к тому же, тут я чуток отрезан от внешнего мира, и совершенно не знаю – прекратились ли полностью исчезновения людей. Тут, в этой комнатке, обставленной с истинным минимализмом – кровать, стул и небольшая тумбочка – я чувствую себя очень даже неплохо. А самое главное – тут чисто, ха-ха. Санитары заставляют поддерживать порядок. А, впрочем, я и не сорю никогда. Вот только, тут есть такая, ну как бы смена, список. Тебя в него вносят, вне зависимости от того, как долго ты находишься здесь. Ну, и моя очередь наступает как раз сегодня. Что за очередь, что делать? Это интересно - ну, для вас. А для меня – не очень. Некоторые работы - хозяйственные работы. Есть тут специальное отделение – для самых буйных, как бы это не звучало смешно. Это в подвале – там их и держат, пока они не придут в себя. А эти недоумки - бьются головой о стены, выковыривают из задницы дерьмо и размазывают его по стенам. И вот сегодня, мне предстоит спуститься туда, под руководством одного из санитаров, с ведром и тряпкой, и отмывать эти самые стены. Не такое уж веселье, да? Говорят, там настолько сильно воняет, что соваться без противогаза – гиблое дело. Мне рассказывал один паренек – он тоже вроде бы совсем в порядке – все стены там испещрены надписями. Некоторые из них сделаны прямо ногтями – и кровь, начинавшую сочиться из пальцев, теперь не вымыть оттуда никогда. Еще, он рассказал мне, что там полно разных духов, привидений. Но, скажу я вам, что такое для меня привидения, когда я видел Грязного, собственными глазами? И притом – не один раз. Ему я об этом не рассказывал – зачем будоражить и без того помешанного типа. Да, он кажется спокойным – но ведь просто так, в психушку не положат. Разве что – я исключение. Так что так. В общем, за исключением этого момента – все отлично. А, вот уже и на прогулку идти. Ладно, я пошел.
В общем, что сказать – прошли целые сутки. Что случилось за это время? Да ничего такого. Сходил я тогда на прогулку. Гулял я во дворе, держась особняком от остальных придурков. Я ж не настоящий как бы псих. Ну, и если кто не понял, или может – не знает, это детское отделение. На вроде того, как бывают взрослые и детские отделения в обычных больницах. Кстати, какая может быть прогулка в ноябре? Ну, короткая, и ничем не примечательная. Просто, подышать воздухом, да размять ноги. Хорошо, что во дворе нет грязи – все выложено плиткой. Дождя как раз не было, солнца, правда тоже. Но, в ноябре – это отличная погода. Гулять выпускают, только наиболее адекватных людей – всего их набралось около пятнадцати человек. Я не знал их, естественно, но предполагал, что это алкоголики, повстречавшие «белочку». Тут нужно оговориться, что белая горячка – это не просто крылатое выражение, или еще что. Это самый настоящий медицинский диагноз, если кто не знает. Как только я мельком услыхал его, сразу вспомнил историю своего друга. У него так допился дядя, и этого дядю положили в психушку. Друг рассказывал, что дядя сначала отмахивался от видимых только ему мух, пригибался, отмахивался и пытался их поймать. Потом, он бродил по улицам, и разговаривал опять-таки, с невидимыми собеседниками. В общем, кончилось дело тем, что он позвонил в тогда еще милицию, и попросил вызвать опергруппу. Якобы, у него в доме, прямо перед его носом, орудуют две женщины. Он пытался их остановить – но они не обращали на него ровным счетом никакого внимания. Что они хотели? Вроде бы делали какой-то подкоп, под стеной. Или разрушили стену, и собирались строить что-то. Может – переносили стены. В общем, нес он откровенную ерунду. Пришлось уже родственникам этого друга, в свою очередь, звонить. Не в милицию, а в лечебницу. Там он провел чуть меньше месяца, похудел, и его коротко подстригли. Друг делал жалобное лицо, когда рассказывал, и спрашивал:
- А меня, больше не будут здесь держать, а? – и затравленно осматривался по сторонам. Тогда, мы смеялись с этого, и с его дяди. А вот теперь мне было не до смеху. Но это неважно. Так вот, вчера погуляли мы, потом, был обед, потом осмотр помещения. Не знаю, зачем было проводить его каждый день – но он проводился. Не спрятал ли какой-нибудь умалишенный, предмет, которым можно причинить вред. Видите, даже стихами могу. Потом, я чуть поспал – не до дневника было, а вскоре, явился Петя. Вот с ним, я и должен был идти. В тот самый подвал, чтоб отмывать там стены, от всякой мерзости. В руках у него было голубое ведро, с надписью «полы», и швабра.
- Ну что, ты готов?
- Да капитан – вяло ответил я, вставая с постели – может, как-нибудь в другой раз? Когда там последний раз убирали?
- Последний раз там убирали давно – ответил он улыбнувшись.
- Я надеюсь, это не будет, как в рассказе Кинга «Ночная смена»?
- Я не знаю, что там было в этом рассказе – но обещаю массу впечатлений. И не все из них будут приятными, давай, пошли!
В общем, Бог с ним, с тем рассказом, все равно хуже, чем там – вряд ли будет. Вот только то - выдуманная история, а это-то – правда. Мы пошли по длинному коридору, к лестнице. Надо сказать, что естественно, больница давно требовала ремонта. Потолок серый от пыли и паутины – хотя вроде бы, убирают. Пол – скрипучий паркет, из которого кое-где спокойно можно достать деревяшку – они расшатаны. Я вот подумал, как же так – вдруг кто-то из психов решит это сделать. А потом засунет ее себе куда-нибудь. Или заточит. Или еще что-то – когда имеешь с ними дело, многого можно ожидать. Что еще – палаты тоже старые, матрацы зассанные и вонючие. Ну и атмосфера. Всякое здание имеет свою атмосферу – в этом я уверен. Если вы лежали в больнице, вы сразу вспомните – тяжелый воздух, тяжелые мысли и думы. Люди скользят по коридорам, как тени. Ну и спать все время хочется. Тоже самое и тут – только по коридорам никто не ходит, и изредка слышны душераздирающие вопли, и смех идиотов. Иногда блеяние, мычание, кукарекание – да любые звуки. Еще есть типы – вырываются и просто бегают, пока их не догонят и не обсадят шприцами. Они спокойно могут налетать на стены и деревья – все с тем же дьявольским хохотом. Читать это, возможно смешно. А когда видишь все это – страшно. Каким нужно быть отморозком, чтобы добровольно работать тут?! Хотя, что ж это я – сам оказался тут почти добровольно. Впрочем, если они не отклонили мою «просьбу» - значит, я и вправду не в себе. Так и живем.
В общем, пошли мы с этим Петей – он рассказывал, как один толстяк смешно ходил. Как заводная игрушка – дойдет до стены и идет в нее, пока кто-то его не развернет. Лицо у него при этом тоже было забавное – как у описавшегося щенка. В общем, я не знаю, что конкретно имел в виду Петя под лицом, или мордой щенка – но было смешно. Сам он не воспринимал меня как психа, и думал, что я попал сюда в связи с наркотиками. Мол, от крокодила съехала крыша. Я не стал разубеждать его в обратном, и мы с ним всегда неплохо общались.
Наконец, мы пришли к лестнице. Он поставил ведро – почему-то, он нес его сам – и стал нашаривать нужный ключ, чтоб открыть вход в подвал.
- Так там сейчас пусто?
- Ага – кивнул он, звеня связкой – ни единой души.
- Только прииизраки – протянул я и засмеялся.
- Ну, может и да – серьезно сказал он – идем.
Мы спустились по темной, тоже замызганной лестнице. Петя открыл еще одну дверь, и мы попали в подвал. Мыть мне нужно было, не все камеры, которые тут были, а всего лишь одну. Я сказал камеры, а не палаты, потому что это были самый настоящие, какие-то средневековые тюремные камеры. Воздух был сырой, потолки вообще везде были просто черные. Всего камер было четыре, ну и на дверях были полустершиеся номера, когда-то намалеванные белой краской. Какого цвета были двери – неизвестно, просто ржавые, облезшие, но на удивление - поворачивались в петлях без скрипа.
- Тут есть свет? – спросил я – Или убирать придется в полутьме?
- Вот тебе пока фонарь – Петя выудил из кармана небольшой фонарик – я пойду, включу свет. Если получится – добавил он. Поставил ведро на пол, развернулся и закрыл дверь. Щелкнул ключ.
- Я закрою тебя, уж прости! Ты же псих – усмехнулся он – а то мне здорово влетит, если кто-то заглянет сюда.
- Ладно, давай, псих – ответил я. Покачал головой, взял ведро и пошел к камере под номером три.
Все камеры были пусты, двери были открыты нараспашку. Почесав в затылке, я заглянул в эту третью палату. Не знаю, я представлял себе все это даже похуже. Ну, естественно, что на стенах были надписи. Некоторые из них были сделаны кровью, некоторые пальцем, испачканном в фекалиях. Были нарисованы какие-то человечки, и подписи гласила:
СЛЕДУЙ ЗА ПЛЯЩУЩИМИ ЧЕЛОВЕЧКАМИ
Был еще поезд. Не знаю, как там было сначала, но очевидно, что каждый, кто бывал в этой камере, дорисовывал вагон. Помнится, в школе на некоторых партах, тоже так делали. Тут же, вдобавок, рисовали над вагоном рожицу – наверно, автопортрет. Еще были надписи, нацарапанные камнями, вряд ли конечно, ногтями. Я не верил в то, что можно вот так просто калечить самого себя. Впрочем, все возможно.
Запах тут стоял просто адский – смесь из мочи, лежалых носков, дерьма. И куда же без этого сладковатого, приторного запаха смерти. Вздохнув, я оторвался от изучения всех этих художеств, и подошел к ведру. Опустил в него руку и нашарил там тряпку. Вода была чуть мыльная и сильно отдавала хлоркой. Отжав тряпку, я стал возюкать ей по стене. Сначала было противно, и на лице моем застыла гримаса отвращения. Потом я вработался, и все пошло как по маслу. Хотя, я не знаю, реально ли было все это отмыть до конца – вся эта гадость за долгие года въелась в стены. И теперь была их частью. Так я бездумно орудовал тряпкой – тер, потом кидал ее в воду, отжимал – снова тер. Пока на глаза мне не попался один рисунок. Выполнен он был тщательнее, чем все остальные, ну и с явной долей профессионализма. Это я имею в виду, что остальные рисунки уж совсем напоминали каракули. Сначала я подумал, что это просто гора фекалий. Потом, дошло что слишком уж точно и подробно выписаны отдельные участки, и на них совсем уж маленькие фигурки. Будто бы альпинисты штурмуют гигантскую скалу какашек. А под другим углом, если чуть отойти назад, и отклонить голову, просматривалось чье-то лицо. В общем, трудновато описать, но думаю, вы представили. Так же, как к примеру смотришь на облако. В один момент оно напоминает голову, с кудряшками бородой и носом, а в другой – что-то совсем иное. И еще – было непонятно, каким образом он сделал этот рисунок. Тоже, скорее всего кровью. Но, тогда – чем? Явно не пальцем. Этот рисунок трогать я не стал, наверно, как и те другие, которые убирали тут до меня. Я перешел к другой стене, и тут же замер. Сначала я думал, что это мне показалось. Просто обилие надписей, подбадриваемые моим воспаленным мозгом, сплелись в эту:
ГРЯЗНЫЙ УБИЛ МОЮ МАТЬ
Я поморгал, протянул руку и повел палец вдоль надписи. Со всех сторон на нее напирали, и пересекали другие каракули. Но то, что она была – в этом я не сомневался. Получается, я действительно не псих? Какой-то несчастный потерял близкого человека, а потом попал сюда? Хотя, может, это чудовищное совпадение, и «Грязный» - это кличка какого-нибудь бандита. Хотя, в такие совпадения я не верил. Послышался стук, из соседней камеры. Будто некто долбит стену рукой, или головой. Частый и монотонный. Во рту сразу пересохло, и я вспомнил, что я тут в подвале – совсем один. И мы его не проверяли. Что если один из пациентов, прятался тут? Ну, не знаю как – но халатности в лечебнице хватает. И теперь вот он решил «поиграть» со мной. Сердце прыгало уже у самого горла. Я медленно пошел к двери, по дороге подхватив с собой швабру. Уж не знаю, зачем ее вообще взял Петя – мыть труднодоступные места, в углах? Сжимая ее в руках, я вышел из третьей камеры и пошел во вторую. Так и думал, что не обойдется без приключений. Черт, да я вообще не обязан был убирать тут! Хотя, тогда бы отношение ко мне, со стороны персонала резко ухудшилось. Но во второй камере было пусто. И не было никаких психов. Расслабившись, я несколько раз глубоко вдохнул этот вонючий, отравленный воздух. И пошел назад.
Зашел в камеру №3 и тут же, сердце опять ускорило свой бег. Ведро было опрокинуто, и успевшая почернеть вода, была разлита. Тряпка валялась тут же, в луже. А самое неприятное было то, что в голове появился тот самый гул. Гул и нарастающая боль, которые не предвещали ничего хорошего. Еще один момент – пол в камере был земляной. Думаю, все поняли, в чем тут дело? Я развернулся было, чтоб выйти – и тяжелая дверь захлопнулась перед моим носом. Бросился на нее, колотя руками и вопя. Так же, как абсолютное большинство тех, кто тут когда-либо находился. А вместе с нарастающим гулом, и болью, которая шариком ртути перекатывалась в голове, появились вибрации. Дрожало все – стены, пол - все ходило ходуном. Тело тоже пронзали маленькие иголочки, тысячи иголочек. Лужа уже почти впиталась в землю, образовалось пятно. Потом грязь зашевелилась. Вместе с ней, зашевелились и волосы у меня на голове. Дальше все было как в том случае, с клумбой. Из булькающей и дрожащей массы, показался палец, потом еще один, затем рука. А я просто смотрел, что будет дальше. Незаметно для себя, я отходил, отходил назад – пока не уперся спиной в стену. Потом я съехал по ней, и вжался в угол. Я не чувствовал, что ногти впиваются в кожу все сильнее – оказывается, я обхватил лицо. Ничего не чувствовал, ни боли, ни страха. Просто смотрел. А потом, полилась кровь из носа и я по установившейся традиции, упал в обморок. А последней мыслью на этот раз было – «Почему Петя так долго включает свет?».
Я открыл глаза – надо мной склонилась какая-то фигура. Заорав, я стал отбиваться от нее, брыкаясь руками и ногами. Фигура отошла назад, а потом будто кто-то повернул ручку громкости – я услышал, как Петя возмущенно и с удивлением матерится.
- Что с тобой? Придурок ты что ли, в самом деле? Уже на пять минут нельзя оставить одного!
Вопрос про придурка, в другой ситуации показался бы мне комичным. Кто ж я еще, как не придурок, если лежу в психушке?
- Лужа, там из лужи! – прохрипел я.
- Что лужа? – Петя подошел, и наклонился надо мной – Что с тобой? Почему фонарик не работает?
- Не знаю – ответил я – мне, в общем, показалось, наверное. Я же псих – неуверенно улыбнулся я.
- Что показалось? – хмурился он.
- Я тебе не рассказывал про Грязного – вздохнул я – да, и не стоит, наверное. И еще – тебя не было добрых двадцать минут! Где ты пропадал? Так уж трудно щелкнуть несколькими выключателями?
- Да этот Валерий Владимирович позвал меня – говорит - нужна помощь. Я все побросал, пошел за ним. И оказалось, что ему приспичило передвинуть шкаф. Понятно, что он оттуда ничего не вытаскивал, и этот шкаф был тяжелый, как черт! И мы перетаскивали его, вместе с Жекой.
- Ну, Жека по-моему, и сам бы справился – мотнул головой я, и поморщился. Она еще болела, а вот кровь из носа перестала идти. Жека – это тоже санитар. Глуповатый и простой, но такой здоровый. Весит под сто двадцать кило, а рост метр восемьдесят. В общем, про таких говорят - в ширину, больше чем в длину. Ну, если уж ему потребовалась помощь, то шкаф там был действительно тяжелый.
- Так что с тобой случилось? И кровью все залил – покачал головой Петя.
- Да так, глюки. Если расскажу – подумаешь, что я и правда псих.
- Рассказывай. Все равно, нам с тобой еще убирать тут.
- Убирать?! Эх, видел бы ты то, что я видел – вообще валялся бы с инфарктом – вздохнул я.
- Рассказывай – он принес с собой второе ведро, с чистой водой, и, отжав тряпку, протянул ее мне. Вот что за люди тут – наверно, выработался механизм наплевательского и беспечного отношения друг к другу. Даже не к пациентам – это-то понятно. Друг к другу – ведь мы с ним разговаривали на равных. Человек чуть не умер со страху – и тут же убирай. Я вздохнул, и поднялся на ноги, хрустя коленом, как старик. Иногда я сам забываю, сколько мне лет – кажется, все в жизни успел. Даже вот с катушек съехать. В общем, мало-помалу, я рассказал ему, пока тер тряпкой по стенам. Поначалу, он помогал мне, а потом просто слушал, попыхивая сигаретой. Иногда он хмыкал, и удивленно качал головой. Хотя, ему наверно рассказывали и не такие байки. В общем, не знаю, сколько времени я все это рассказывал. Потом он куда-то ушел, не сказав ни слова. Ну а я, все тер, эти чертовы стены. Вскоре он вернулся, и объявил окончание «смены».
- Ладно, ан сегодня хватит – махнул он рукой – все равно, даже если б тут трудилась целая толпа уборщиков – они не навели бы тут порядок и за месяц. А твой рассказ – лучше больше никому не рассказывай эту историю. И побыстрее забудь ее. Если только не хочешь задержаться тут на годик-другой – добавил он.
- Я бы с радостью забыл. Но я-то тут почти добровольно. Могу уйти в любую минуту. Просто, дома мне не будет лучше, уж поверь. Либо я действительно сойду с ума, либо меня достанет Грязный.
- Ты и так сошел с ума - фыркнул Петя – ты на полном серьезе веришь в него?
- Как понять – веришь? Я ж тебе только что все изложил. На моих глазах пропадали люди – тонули в болоте. А потом, их начинали разыскивать. То есть, они официально – пропадали. Как это понять?
- Слушай, я конечно не чертов профессор. Но кое-что смыслю. Подсознание – мощная штука. Ты просто мог краем уха услышать это. Когда убийство или пропажа были совершены, понимаешь? А потом – с воодушевлением вещал он – твой мозг продуцировал это в видения. Это все галлюцинации, понимаешь?
Я помолчал, смотря на него. Потом взял ведро, и, пожав плечами, вышел из камеры.
- Просто, если бы ты проработал тут некоторое время и услышал, какие нелепицы несут психи – ты бы понял меня, Лех.
- Да? – безразлично ответил я.
- Ну да.
- Знаешь, мне легче верить своим глазам, а не то, что там какое-то подсознание, что-то продуцирует. Я ведь адекватен. И не прошу мне верить. Просто, через некоторое время, ты сам увидишь, будет что-то или нет. Тогда мы сможем посмеяться над всем этим. А пока – я развел руками.
- Конечно, на психа ты не похож – протянул Петя – так что там должно случиться?
- Я не в курсе. Просто, что-то будет. Естественно – не конец света, или там нечто в этом роде. Но определенные события должны произойти. Но лучше бы я был психопатом, и ничего не случилось.
- Настолько серьезно?
- Более чем – кивнул я.
Больше в этот день мы с ним не общались, я опять пришел в свою камеру. Ставшую мне почти родной, хе-хе. Я вот не знаю, есть такая повесть - «Один день Ивана Денисовича». Там описывается один день зека, в лагере. Не помню, кто ее написал – но человек талантливый. Потому что вот я свой день вам описал – совсем немного. А он – на сто с лишним страниц. Умеет, что тут сказать. В общем, вот и все, что случилось вчера, а сейчас вот утро, был уже обход. Что вам сказать – этот эпизод, с лужей – очень взволновал меня. Теперь, ко всему прочему, мне необходимо держаться подальше от грязи в любых ее проявлениях.

Источник: http://www.proza.ru/2012/11/19/1883
Категория: Выдуманные истории | Добавил: Leo (24.05.2013)
Просмотров: 366 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Copyright MyCorp © 2024 | Хостинг от uCoz